Мы любим его. Да-да, мы его любим. Любим.

М2. Вам, наверное, стало легче?

Он. О да, это успокаивает. Внутри как будто все маслом смазано. Все разгладилось. А потом вдруг снова… как накатит… Точно струна натягивается… Ах, нет, вы не поймете, и ничего с этим не поделаешь…

Молчание.

Ж3 (робко). Вот что вы примете. Это вам подойдет, я знаю… Сами увидите, вас это никак не коснется, не принизит… даже наоборот…

М2. Что? Что вы еще придумали?

Ж3. Во мне самой этого нет и в помине. И ни в ком из вас тоже. Да и не было никогда. Это есть только в них. В Дюбюи… кое-что, что могло бы оправдать…

Она. Что же это? Говорите.

Ж3. Нечто неопровержимое. Факты.

Она. Что за факты? Да говорите же скорее…

Ж3. Я знаю из достоверного источника. У них жила девушка, постоялица… Такое нарочно не придумаешь… В общем, по вечерам, когда она уходила спать, они залезали на стул и… вытаскивали… из-за стопки тарелок… Или еще вставали на колени и… из-под кровати… доставали сундук…

Он. Сундук? Прямо Мольер какой-то. И что же, там были деньги?

Ж3. Нет. Еда. Консервы в банках… консервированные трюфели… шоколадные конфеты… Они начинали все это уписывать… Как-то ночью девушка услышала грохот посуды… Это у них вся стопка тарелок рухнула… варенье разлилось по полу… Они принялись скорее мыть, драить… А сами с виду такие строгие, принципиальные… всех поучают… Как это омерзительно! (Говорит все быстрее, все возбужденнее, захлебываясь.) А люди вокруг слушают… верят… «Нежная натура»! Это Дюбюи-то!.. Ха!

Она. Вот видите, вы попались на удочку. Вас это задевает. Дюбюи и вас поймали.

Ж3. Поймали? Меня? Я-то тут при чем?.. Нет, вы только послушайте! Дюбюи — нежная натура! Куда хватили! Лицемер — согласна. Эксплуататор. Сума переметная. И к тому же еще позволяет себе учить других… А сам… втихаря… Да об этом надо кричать, их надо вывести на чистую воду, заклеймить позором.

Он. Успокойтесь. Вряд ли это у вас получится.

Она. Поверьте, вы только сами себе нервы треплете. Что толку локти кусать… стоять на своем?..

Ж3. Самозванцы… Мерзавцы…

Он. Ну-ну, образумьтесь… Нелегко это, я знаю, когда в ловушку попадешь…

Ж3. И это говорите мне вы. Вместо того чтобы помочь. Вот он каков, ваш «скрытый источник»… который вы чувствуете… Вот он… теперь я поняла… за стопкой тарелок, в сундуке с продуктами… Они обжирались… в то время как все вокруг…

Он (твердо). Возьмите себя в руки. Хватит. Вы сами себя мучите. К чему это?

Она. Эти ваши сеансы… когда вонзаешь булавки в сердце восковой куклы… Ах, какая пустота потом, какое разочарование…

Ж1. Да, прямо с души воротит.

Ж2. Особенно подобные истории… с вареньем и гусиным паштетом…

Она. Вот мы и вернулись к началу.

М3. В самом деле? И что же, легче не стало?

Она. Нет. Нисколько. Все, что мы знаем о них от третьих лиц… понаслышке… ничего не дает.

Он. Это информация извне, понимаете? Она пришла со стороны. Не сравнить с тем, что проявляется само… что проникает в вас… что вы ощущаете… что поднимается у вас внутри… точно шерсть на спине у кошки… прежде чем вы успеете с этим совладать…

Она. Или придумать что-то в свое оправдание… И вот вы уже способны на… Если б только можно было…

Он. Если б это не было наказуемо…

Она. О, какой ужас.

Молчание.

М2. Они правы. Я их понимаю. Варенье и сундуки с припасами — нам это не подходит.

Она. Да-да, вот именно. Не подходит. О, вы же понимаете…

Ж3. Но почему? Разве это неправда?

М2. Не в этом дело. Возможно, что и правда. Но поймите, они хотят, чтобы, ничего не зная, основываясь на одних только ощущениях…

Она. Вот-вот. На одних только… какими бы незначительными, ничтожными они… Исключительно на них… чтобы не было выбора…

Он. Чтобы иметь полное право…

М3. Ну что ж, тем хуже… Я дам вам то, что вы ищете. Я поделюсь с вами… Думаю, на этот раз вы будете довольны. Это именно то, что вам нужно… И даже больше… Признаюсь, я тоже… по отношению к Дюбюи… я тоже. (Шепотом, торжественно.) Я уже давно почувствовал…

Она. О, вы тоже почувствовали?

М3. Тоже. Нечто ужасное, кошмарное.

Она. Что же?

Он. Да помолчи, дай ему сказать.

М3. При них возникает ощущение…

Она (с жаром). Не правда ли? Ощущение… И на чем же оно основано?

М3. Честно говоря, не знаю…

Он. На чем? На чем же? Попытайтесь понять!

М3. Да ни на чем. Ни на чем, чему можно было бы дать название.

Он. А еще на чем?

М3. Возможно, что… Или нет… не то чтобы… А может… у них это что-то вроде порыва, движения…

Она. Ага. Что-то вроде колебания? У нее в глазах… вы замечали?.. Вроде как огонек…

Ж1. Да, и вправду. Недобрый огонек… я тоже заметила. У нее глаза как из матового стекла… Временами кажется, будто там, внутри, что-то зажигается…

М3. Нет, не то…

Он. А чего стоят одни только перекаты его смешка, а?

Ж2. О да. Я тоже заметила. Фальшивый такой смешок, от него делается не по себе.

Ж1. Ледяной смех… ха-ха-ха… он держит вас на расстоянии…

М2. Именно. Такое впечатление, что вас щелкают по носу.

М3. Нет, грубовато…

Она. Ну, тогда… может быть… Вы тоже заметили… такие вещи, как… иссм… иссм…

Он. Прекрати, ты всех напугаешь…

Она (в волнении). Иссм. Иссм… Капиталиссм. Синдикалиссм. Структуралиссм. Как он произносит это «иссм»! Будто приподнимает краешек… проскальзывает… крадется дальше… дальше… И так до сердца… Точно яд. Иссм… иссм…

М2. Тут мне придется вас остановить. Есть одна очевидная деталь… появляется некий дополнительный смысл…

Она. Что еще?

М2. Эта манера произносить «изм» на конце слов — она вам действует на нервы, не так ли?

Она. Ну да, иссм… в конце слов…

М2. А не возникает ли у вас образ перешейка?

Она. Перешейка?.. Нет, никогда.

М2. Ну ладно. Я все прекрасно понимаю. Просто вы не хотите. Слушайте же… я помогу вам. Только не сопротивляйтесь. Ну же… расслабьтесь… Скажите, какие у вас возникают ассоциации?

Ж2. Истм… Кажется, древнее название Коринфского перешейка?

М2. Нет, я серьезно… Скажите первое, что приходит на ум.

Он. Вот видишь, я тебя предупреждал. Теперь выкручивайся, как знаешь.

Она (подчиняясь). Иссм… Ну да, истм… что-то узкое… горлышко… пересекать… океан…

М2. Очень хорошо. Продолжайте. Кажется, мы